Готорн обозначил жанр своего произведения прямо в названии, а Мелвилл в письме издателю заявил, что пишет «настоящий романтический роман с мистическим сюжетом и бурными страстями» (“calculated for popularity … being a regular romance, with a mysterious plot to it, and stirring passions”).
Вряд ли можно сомневаться в том, что Мелвилл осознанно использовал определение“romance”. Как и его друг и коллега, он создал произведение, где сделал «чудесное скорее легкой, едва ощутимой приправой». Самый очевидный, но и самый поверхностный результат использования этой «приправы»в обоих романах – присутствие мистики, никак не объясняемой с рациональной точки зрения. Но, безусловно, для авторов это далеко не главное. От жанровой принадлежности во многом зависят сами принципы повествования, если, как писал Г.К.Косиков, мы понимаем жанр как «тип художественного содержания». В этом случае он может быть рассмотрен как один из стилеобразующих факторов. Попробуем взглянуть на роман Г.Мелвилла с этих позиций.